Драконо-рыцарский союз
Рыцарям положено сражаться с чудовищами и убивать их. К чудовищам относят и драконов. Драконы, разумеется, имеют по этому поводу своё мнение, но его отчего-то никто не спрашивает. Принято ведь защищать людей от чудовищ, а не наоборот…
— Эй, чудище! — рыцарь, с сожалением хлопнув по крупу коня, веля убираться подальше, прислушался к грохоту в пещере. Уж не опередил ли его кто? — Выходи, убивать буду!
В ответ из пещеры вылетел шлем. Рыцарь легко уклонился, подобрал ржавый погнутый шлем, оглядел задумчиво.
— Это «да» или «подожди немного, я доем твоего предшественника»? — осведомился он у темноты входа.
— Доколе! — возопили в пещере. Рыцарь даже отшатнулся. — Доколе, я спрашиваю! Что ни рыцарь, так с оскорблениями сразу — «чудище» да «змеюка»! А может, с точки зрения драконов, это вы, люди, чудища бескрылые с голой кожей! Что ни рыцарь — так в драку лезет, а я, может, не в настроении, я, может, мирный и подремать после обеда хочу! Все вы, рыцари, чудища некультурные!
Рыцарь присел на камень у входа, топор поставил рядом (оружие не рыцарское, но этот рыцарь не дурак был на чешуйчатую зверюгу с мечом кидаться!).
— Довели? — сочувственно спросил он у темноты входа.
— Шёл бы ты, а? — безнадёжно попросила темнота. — Или ты принципиально наш род ненавидишь?
— Да, в общем-то, нет, — подумав, отозвался рыцарь. — Бог ведь даже комаров зачем-то создал, наверное, и драконы зачем-то нужны. Творцу виднее.
В пещере поперхнулись. Потянуло дымком.
— Вот с комарами меня ещё не сравнивали, — пробормотал невидимый дракон. — Кстати, а рыцари зачем нужны?
— Служить справедливости и сюзерену, защищать слабых, — перечислил рыцарь.
— Определённо, замысел Творца непостижим даже драконам…
— А что ты против рыцарей имеешь? — решил обидеться за соратников рыцарь.
— Издеваешься? — удивились из пещеры. — Живёт себе высококультурное образованное существо, размышляет о бытии и высоких материях, тут является неумытый дикарь в железках и начинает сыпать угрозами и оскорблениями!
— Это ты кого неумытым дикарём обозвал? — оскорбился рыцарь, берясь за топор.
— Вот видишь, — вздохнул грустно невидимый дракон. — То, что вас легко спровоцировать, только доказывает ваше бескультурие…
Рыцарь плюнул, поставил топор — что толку руки прежде времени утомлять.
— Ты бы вылез, что ли, — сказал сердито.
— Ну да, — отозвался дракон. — Ты драться будешь.
— Буду, — согласился рыцарь. — Как положено. Так что вылезай и пытайся меня слопать, как полагается уважающему себя чудовищу.
— Неприёмный день, — высокомерно заявил дракон. — Приходи завтра. Или через месяц.
Рыцарь прикинул направление ветра, молча поднялся и принялся таскать к пещере охапки зелёных веток.
— Ты что это там делать собрался? — забеспокоился дракон.
— Что-что, — буркнул рыцарь. — Выкуривать тебя буду, вот что. Сам вылезешь, как дыма надышишься.
Сквозь кусты проломился ещё один рыцарь. Обнажил громадный меч, встал перед входом в пещеру и завопил:
— Вылезай, змеюка, конец тебе пришёл!
— Позвольте, — сказали из пещеры, — но сэр-как-его-там высказал свои претензии на мою голову первым.
— Найдите себе своего дракона, благородный сэр, — озлился первый рыцарь, — и убивайте его!
Из пещеры подозрительно зафырчали и зашипели.
Второй рыцарь откинул забрало и простодушно извинился.
— Прошу прощения, сэр, я вас не приметил... Тогда я подожду окончания вашей встречи с чудовищем.
— Не положено, благородный сэр, — заявил первый рыцарь. — В Кодексе сказано: «А буде рыцарь дерётся с чудовищем каким, негоже в бой вмешиваться, ибо рыцарь тот может совершать подвиг, давши некий обет».
— А, так вы подвиг совершаете, — огорчился второй рыцарь. — Приношу свои извинения… — и отправился восвояси.
— Там что, и вправду так говорится? — из пещеры высунулась любопытная зубастая морда размером поболе рыцарского коня.
— Да нет, — отмахнулся рыцарь. — Кто только нынче Старый Кодекс наизусть знает?
— А ты, значит, знаешь? — задумчиво уточнил дракон.
— До последней буквы, — подтвердил рыцарь.
Дракон вылез целиком — бронзовая чешуя, четыре когтистые лапы и прижатые к бокам кожистые крылья, лобастая голова на длинной шее, украшенная короной из трёх пар загнутых назад рогов, хвост, оканчивающийся шипастым набалдашником. Янтарные глазищи с вертикальными зрачками вперили взгляд в рыцаря, отчего тот почувствовал себя неуютно.
— Давай знакомиться, рыцарь Кодекса. Настоящее имя драконы доверяют лишь своим родичам или паре, но ты можешь называть меня просто «дракон» или же «Траарн», что близко по значению к моему истинному имени.
— Родерик, — хмуро сказал рыцарь, на всякий случай отодвинувшись от зубастой пасти, где клыки были длиной с кинжал у него на поясе. Достойному противнику отчего не назвать своего имени? — Теперь уж Безземельный, какой там титул… Только и имущества — конь да рыцарские шпоры.
— Голова-то тебе моя зачем, рыцарь-без-доспехов? — с любопытством поинтересовался дракон, усаживаясь на хвост почти по-собачьи. Толстую кожаную куртку с нашитыми металлическими пластинками и шипами и вправду доспехом назвать было затруднительно, хотя в наличии рыцарского звания сомневаться не приходилось — это было в осанке, в манере держаться. — Трофея захотелось?
— Нужна мне твоя голова, — отмахнулся рыцарь, несколько уязвлённый упоминанием о заложенных ростовщику доспехах. Будто от дракона они бы спасли! — Над камином не поместится. Вот награда за убитое чудовище и восьмая часть от сокровища… Глядишь, хватило бы выкупить заложенное имение, да и долги оплатить по налогам ещё осталось бы. И на доспех полный рыцарский, и коня заводного…
— Сокровища? — повторил дракон. — Как же, сокровище… — Поманил когтистой лапой: — Поди, сэр рыцарь, погляди на сокровища драконьи легендарные…
Рыцарь подумал, но подошёл. Может, не съест зверюга крылатая собеседника сразу, коль уж о высококультурности твердит…
Вот только в пещере, кроме каменного ложа, художественно расставленных вдоль одной из стен рыцарских шлемов, погнутых кирас и рогатых черепов, ничего не было. Разве еще пара изрядно стёршихся монеток, принадлежность которых определить было крайне затруднительно.
— Гм, — дипломатично сказал сэр Родерик, посторонившись, чтобы на него не наступил вошедший следом дракон. — Пустовато…
— И ведь каждый проходимец, считающий себя рыцарем, норовит ограбить бедного дракона! — патетически возгласил дракон, хватаясь за сердце. — А принцессы — так им тоже подавай сокровища, да ещё принца с конём в придачу! Потом уж и сам готов выкуп заплатить, только чтоб забрали принцессу эту! И принцы всё больше стороной проезжают, не желают спасителями быть — принцесс-то куда как больше. А я — корми, утешай и приданое ещё собирай! Я дракон, это мне положено выкуп получать! Лучше б в пещере прибрались, что ли, хоть какая-то польза бы от них была…
Рыцарь подобрал непонятную монетку, повертел в пальцах.
— А сокровище-то куда делось?
— Ограбили, — нехотя признался дракон. — Не вздумай рассказывать кому — съем!
— Будто кто мне поверит… — пробормотал изрядно озадаченный рыцарь. Ограбить живого дракона — это, знаете ли, вам не шутки. — Не выследил-то почему?
Всем известно было, что за покушение на сокровища дракона неразумный расплачивался жизнью. Даже если то и была-то пара монеток — своё сокровище драконы берегли рьяно и находили вора всегда. Поговаривали, что драгоценные украшения и злато-серебро, полежав в драконьей пещере, приобретали не только необычные свойства, но и настолько пропитывались драконьим духом, что драконы могли найти украденное на любом расстоянии.
— Артефакт у них был, — проворчал Траарн. — Такой, что зов моих сокровищ заглушает. А нюх отбили травкой какой-то, я три дня чихал потом. Ну что, будем драться или как?
— Награды за твою голову даже на лечение последующее не хватит, — вздохнул рыцарь, выбираясь из пещеры. — Я-то на восьмую часть сокровища рассчитывал…
Половина — короне, из оставшейся половины владелец земель, на которых убит дракон, обязан выделить долю его победителю.
— А если нам союз заключить? — предложил дракон, вылезший следом. — Вижу, тебе деньги тоже пригодятся. Допустим, находишь ты девицу подходящую, за которую наверняка выкуп дадут, я её похищаю. Потом ты её спасаешь, и выкуп мы пополам делим. Сегодня здесь, завтра — там, никто и не поймёт ничего.
— О странствующих рыцарях я слышал, — сказал сэр Родерик задумчиво. Из кустов высунулась морда заскучавшего рыцарского коня, не иначе, пришедшего проверить хозяина на степень погрызенности драконом. — Но чтоб странствующие драконы!
— Много ты понимаешь, — буркнул дракон. — Мне теперь житья не дадут — дракон без сокровища!
— Собрать заново? — сочувствующе предложил сэр Родерик, по себе знающий, каково остаться без монеты в кармане.
Выразительные на диво драконьи глазищи стали вдруг пугающе неподвижными, змеиными.
Сквозь кусты, невежливо отпихнув любопытствующую конскую морду, проломился добротно одетый человек, по виду — зажиточный горожанин. Подойдя с самым отсутствующим видом, он положил несколько монет у лап дракона, развернулся и отправился тем же путём обратно.
Проводив бедолагу взглядом, рыцарь отпустил рукоять кинжала — того самого, которым мучения противника прекращали:
— И что это было?
— Представляешь, сколько времени мне этак собирать сокровище заново? — дракон недовольно фыркнул, выпустив облачко пара из ноздрей. — А принцесс на выданье в округе нынче не водится.
— Мне столько не прожить, — оценил сэр Родерик. — Не по рыцарскому кодексу это — союз с драконами заключать… Впрочем, букву Кодекса я не нарушу, да и не дружить же с тобой собираюсь!
— Взаимовыгодное сотрудничество, — подтвердил дракон. — Мне — сокровище, тебе — выкуп за родовые земли. Драконий Кодекс и маменька тоже, знаешь ли, дружить с рыцарями не велят.
— А ты, такой большой и грозный, всё ещё боишься гнева маменьки? — ехидно спросил рыцарь.
— А ты видел хоть раз дракономаму? — не менее ехидно ответствовал дракон. — Драконы всю жизнь растут и силу набирают! Матушку лучше не сердить…
Сэр Родерик представил, подумал и мудро решил не развивать тему дракономатушек.
— Компаньоны? — полувопросительно сказал дракон.
— Компаньоны, — рыцарь торжественно пожал когтистый палец на протянутой лапе.
Первый в истории драконо-рыцарский союз был заключён.
* * *
Оказалось, у драконов тоже есть недостатки. Кроме того, разумеется, что они здоровенные, чешуйчатые и трудноубиваемые огнедышащие зверюги с крыльями. У Траарна оказалась аллергия на кору заморского коричного дерева, которую в молотом виде модно было добавлять в выпечку, сладости и бодрящий напиток из зёрен.
— Такое дело провалил! — ругался сэр Родерик. — Сундук золота был бы наш! А ты даже подводу с припасами и приманку упустил — есть-то что будем, дракон недоубиенный? Я для тебя охотиться не буду!
— Аллергия у меня, — смущённо оправдывался Траарн. — Кто ж виноват, что они пряности тут же везли, и всё корой этой проклятой пропахло?
Чихающий дракон для показательного драконоубиения был совершенно не пригоден — того и гляди, спалит ненароком компаньона.
В этом городе можно было больше не показываться…
Пойдут слухи ещё о рыцаре и драконе, вдвоём обирающих людей… Между прочим, они честно получали деньги за проделанную работу — нужно было отыскать подходящий город (рядом — непременно глубокая река или озеро, значит, мелкие города не слишком годятся, на судоходных реках чаще стоят крупные) и девицу, оценить благосостояние её родителей или возлюбленного, в случае наличия такового, потом эту девицу надо было похитить, а потом ещё и поединок убедительно изобразить… А если девиц подходящих не находилось — приходилось запугивать горожан, порушив парочку стен и спалив несколько сараев, да потом опять же смерть свою от меча доблестного защитника города рыцаря Родерика изображать — и упасть куда-нибудь в реку или озеро, чтоб труп потом не предъявлять… А от этого так потом голод одолевает!
* * *
То ли компаньоны оказались такими невезучими, то ли люди — страннее, чем им казалось. Золото собиралось медленно, а девиц сэру Родерику порой приходилось «спасать» от чудовища безвозмездно — родители, обрадованные тем, что не придётся заботиться о приданом и женихах, ни в какую не желали выкупать девиц. Спасать города оказалось куда как выгоднее, хотя и сложнее. Но сокровища, по глубокому убеждению всякого дракона, лишними не бывают.
В четвёртом по счёту городе компаньоны столкнулись с непредвиденными обстоятельствами.
— Эт-то что? — ткнул когтистым пальцем дракон в направлении тех самых обстоятельств.
К столбу сразу за городской стеной привязана была оборванного и побитого вида девица. Как видно, у горожан были странные представления о предпочтениях драконов.
— Жертва, — невозмутимо отозвался сэр Родерик, предварительно убедившись, что его с городской стены не видно. — Невинная — наверное — дева.
Невинная — наверное — дева протестующе замычала сквозь кляп.
— Кому?
— Чудовищу. То есть тебе, — сообщил рыцарь. — Как положено.
— Кем это положено?! — возопил дракон. — Я не ем людей, и невинных девиц тоже не ем! От них вообще несварение делается!
— Легендами положено, — сэр Родерик подозрительно прищурился. — Если ты людей не ешь, куда же рыцари девались?
— Я их не ел, — огрызнулся дракон, — только надкусывал! Я же защищался!
— Жертву ты можешь не есть, но принять обязан! — твёрдо заявил рыцарь. — Она же рыжая.
— И что? — не понял Траарн, как раз прикидывающий, как бы ему отвертеться от нежеланного подношения. Он бы предпочёл барашка пожирнее, а не неумытую тощую девицу!
— Значит, ведьма, — доходчиво разъяснил сэр Родерик. Жертва злобно зарычала сквозь кляп.— Принято, что все рыжие — ведьмы, хотя далеко не все ведьмы — рыжие… Проще говоря, если ты жертву не примешь, её всё равно или сожгут, или камнями забьют. А если примешь — я, как рыцарь, обязан буду её спасти от чудовища. Поскольку мы компаньоны — ты мне отдашь девицу за, скажем, пять процентов сверху к своей доле.
— Пятнадцать! — немедленно отреагировал Траарн.
— Десять — и точка, ящерица ты с крыльями! — возмутился бессовестному грабежу рыцарь, хватаясь за меч. — Это же даже не принцесса! И вид у неё совсем не прекрасный!
Девица попыталась лягнуть рыцаря, но не преуспела.
— А за ящерицу… — начал было дракон.
Со стены раздались подбадривающие вопли — горожане разглядели за драконом рыцаря. Сэр Родерик нехотя вынул меч и изобразил картину «героический, но очень глупый рыцарь нападает на злобного дракона».
— Может, ты меня сразу тут убьёшь, и без девицы обойдёмся? — с надеждой спросил Траарн, выдохнув для правдоподобности пламя. — Можешь даже пнуть дохлого меня пару раз для убедительности… если сапог не жаль.
Суровое лицо едва успевшего увернуться от сгустка огня рыцаря не оставляло никаких надежд успешно отвертеться от принятия жертвы. Жертва злобно мычала и пыталась прожечь взглядом.
Тут солнце скрыла огромная крылатая тень.
— Мама! — панически вскрикнул Траарн. Цапнул в когти рыцаря и девицу вместе со столбом и дунул во все крылья, улепётывая от обозлённой родительницы, совсем не желая ей объяснять, почему водится с нехорошими рыцарями и подозрительными девицами. И куда делось сокровище.
* * *
Девица оказалась приобретением вредным и ни в какую не желала прислушиваться к доводам разума. Перво-наперво, освободившись от пут и кляпа, даже не умывшись (сразу видно неблагородное происхождение, по меткому замечанию сэра Родерика), она дала пощёчину рыцарю и пнула в челюсть пытавшегося отдышаться после стремительного бегства дракона. За враньё. И никакие доводы вроде тех, что город они и вправду освободили от присутствия дракона, её спасли, а имущие вообще должны делиться с неимущими (то бишь с ними, рыцарем и драконом), на девицу Катрин не действовали совершенно.
Она деятельно взялась за перевоспитание компаньонов. Те быстро научились уклоняться от оплеух и пинков неблаговоспитанной девицы, осознали свою неправоту и попробовали удрать, раз уж Катрин не желает уходить сама. Безуспешно.
— И удрать ведь пробовали, — жаловался Траарн. — Чтобы она нас в ближайшем же городе и сдала — фальшивые, говорит, они рыцарь и дракон… Я что, на дракона не похож? И каждый себе сокровище зарабатывает, как может. Сама бы попробовала! И зарядку для хвоста и крыльев я